Когда вода опустилась настолько, что можно было стоять, Ева крикнула:

– Соммерсет!

– Ева, угомонись. Он никуда не уйдет.

– У меня нет времени спорить. Ты можешь вскрыть замки на кандалах?

Рорк, отдышавшись, полез в карман, вытащил перочинный нож.

– Вот и твои подоспели.

– Я разберусь с ними. Посмотри, что можно сделать.

Она откинула мокрую челку с глаз и крикнула четырем полицейским, вбежавшим в зал:

– «Скорую» сюда, быстро! Аппарат искусст­венного дыхания. У нас утопленник. Сколько про­был под водой – неясно, но пульс не прощупыва­ется. Кто-нибудь, выключите эту проклятую му­зыку! Всем надеть перчатки!

Вода была уже у колен, и Ева дрожала от холо­да. Все тело ныло. Она увидела, как Рорк открыл первый замок.

Когда был открыт и второй, они уложили тело на дно бассейна, и Ева начала делать массаж сердца.

– Нужны одеяла, аптечка. – Музыка наконец смолкла, и ее слова разнеслись эхом по заду. Ева поняла, что у нее звенит в ушах. – Ну давай же, очнись! – воскликнула она и, нагнувшись, снова стала делать искусственное дыхание.

– Давай, я. – Рорк опустился на колени ря­дом с ней. – А ты займись местом преступления.

– Медики сейчас подъедут, – пробормотала она. – Нельзя останавливаться.

– Я не буду.

Она кивнула, Рорк положил свои руки на ее и вошел в ритм.

– Кто это, Рорк?

– Не знаю. – Он растерянно взглянул на нее. – Просто не знаю.

Ева поняла, что выбираться из аквариума го­раздо труднее, чем в него залезать. Наверху у нее закружилась голова. Она отдышалась, а потом стала осторожно спускаться.

У подножия лестницы стояла Пибоди.

– Медики едут за мной следом, Даллас.

– Боюсь, слишком поздно. Не знаю, смогут ли они его вернуть. – Она взглянула через стекло на Рорка, продолжавшего работать. – Разделите полицейских на две команды и приступайте к ос­мотру. Убийцу вы, разумеется, не найдете, но на всякий случай все проверьте. Заприте все двери. Включите запись.

Пибоди посмотрела через Евино плечо на Соммерсета, который стоял в углу и не сводил глаз с Рорка.

– Что вы собираетесь делать?

– Выполнять свою работу. А вы займитесь своей. У вас есть набор первой необходимости?

– Есть.

– Я им воспользуюсь. – Она взяла у Пибоди сумку. – Начинайте, – велела она, и тут вбежала команда медиков. – В аквариум! Утопленник, пульса нет. Искусственное дыхание – последние десять минут.

Ева отвернулась, понимая, что здесь ей делать больше нечего, и пошла к Соммерсету. В ботин­ках хлюпала вода, с одежды и волос текло ручья­ми. Кожаная куртка, казалось, весит тонну, она стащила ее и швырнула на стол.

– Черт бы вас побрал, Соммерсет! Вы аресто­ваны. Подозрение в покушении на убийство. Вы имеете право…

– Когда я приехал, он был еще жив. Я почти уверен, что он был жив. – Он говорил тихо и медленно; по его глазам Ева поняла, что он в со­стоянии шока. – Мне показалось, я видел, что он двигается.

– Умнее будет, если вы подождете, пока я оз­накомлю вас с вашими правами и обязанностями, а потом уже начнете давать показания. – Она по­низила голос: – А самым умным будет, если вы закроете рот и откроете его только после того, как Рорк найдет вам адвоката. Так что, будьте умни­цей, заткнитесь.

Однако от адвоката Соммерсет отказался. Войдя в комнату для допросов, Ева обнаружила, что он сидит за столом, глядя прямо перед собой.

– Вы мне не понадобитесь, – сказала она по­лицейскому, подошла к столу и села. Ева успела переодеться в сухое, выпить кофе и поговорить с медиками. Им удалось вернуть к жизни человека, опознанного как Патрик Мюррей, и теперь они продолжали за эту жизнь бороться.

– Пока что это расценивается как покушение на убийство, – сказала она спокойно. – Мюррей жив, но он в коме, и даже если выйдет из нее, мо­жет оказаться, что мозг поврежден необратимо.

– Мюррей?

– Патрик Мюррей, еще один паренек из Дуб­лина.

– Я не помню никакого Патрика Мюррея. – Соммерсет пригладил трясущейся рукой волосы, обвел невидящим взглядом комнату. – Я… я бы хотел выпить воды.

– Да, конечно. – Она протянула ему ста­кан. – Почему вы не позволили Рорку вызвать адвокатов?

– Это к нему не имеет отношения. А мне скры­вать нечего.

– Вы – идиот! – Ева с грохотом поставила перед ним кувшин. – Вы даже не представляете себе, что начнется, когда я включу магнитофон. Вы оказались на месте преступления, лицо, веду­щее расследование, застало вас вылезающим из…

– Я лез наверх, – оборвал ее Соммерсет: сло­ва Евы заставили его вернуться к реальности. – Я лез в аквариум.

– Вам это придется доказать. И прежде все­го – мне.

Она устало запустила пальцы в волосы, и Со­ммерсет нахмурился. Он увидел, как покраснели у нее от воды глаза, как осунулось лицо.

– На сей раз я не могу вас выгораживать, – предупредила Ева.

– Я от вас ничего и не ожидаю.

– Отлично. Тогда начнем. – Она включила магнитофон. – Допрос Лоуренса Чарльза Соммерсета по делу о покушении на убийство Пат­рика Мюррея. Ведет допрос лейтенант Ева Дал­лас. Начало в восемь пятнадцать. Допрашиваемый ознакомлен со своими правами и в настоя­щее время отказывается от адвоката. Правильно?

– Правильно.

– Что вы делали в клубе «Русалочка» в шесть тридцать утра?

– Приблизительно в шесть пятнадцать мне позвонил неизвестный и велел ехать туда немед­ленно – и одному.

– Вы всегда ездите в секс-клубы, если вам звонит неизвестный и велит это сделать?

Соммерсет смерил Еву уничтожающим взгля­дом, что ее даже позабавило. «Кажется, старик приходит в себя», – подумала она.

– Мне сказали, что там находится моя подру­га, и, если я не выполню инструкций, она постра­дает.

– Какая подруга?

Он налил себе воды, сделал глоток.

– Одри Моррел.

– Да, я помню. Она была вашим алиби, когда убили Бреннена. Впрочем, весьма сомнительным алиби. Вы убеждены, что снова хотите ее исполь­зовать?

– Не надо сарказма, лейтенант. Мне действи­тельно звонили, должна остаться запись.

– Это мы проверим. Итак, неизвестный велел вам ехать в клуб «Русалочка». Вы знали, где он находится?

– Нет. Я не имею обыкновения посещать подобные заведения, – натянуто сказал Соммер­сет. – Он сообщил адрес.

– Какая предупредительность! Он угрожал вам? Что именно он вам сказал?

– Он сказал… дал понять, что сделает с Одри то, что сделали с Марленой.